О внедрении новых проектов на станциях Сибирской генерирующей компании и отношении к ним персонала.
2023 год окажется судьбоносным для всех пилотных проектов по развитию управления надежностью, которые внедряются на объектах генерации Сибирской генерирующей компании (далее – «СГК»). Об этом в интервью sibgenco.online заявил заместитель технического директора по ремонтам и техническому перевооружению СГК Антон Гаряев.
Кроме портала, мы предлагаем вам и альманах «Управление производством». Все самое интересное и уникальное мы публикуем именно в нем. 300+ мощных кейсов, готовых к использованию чек-листов и других полезных материалов ждут вас в полном комплекте номеров. Оформляйте подписку и получайте самое лучшее!
— Весь прошлый год в ситуации низкой водности тепловая генерация загружалась больше обычного. Как это отразилось на ремонтных программах?
— На плановой ремонтной программе — не сильно. Что касается ремонтов, связанных с аварийными остановами, то в этой части проблем прибавилось. Фактор низкой водности и, как следствие, нашей высокой загрузки, к сожалению, привел к росту отказов оборудования.
— Какие еще негативные факторы влияли на выполнение ремонтных программ?
— Все они известны: это удорожание материалов и запасных частей, увеличение сроков поставки по ряду позиций, осложнение ремонта и обслуживания импортного оборудования. Иных серьезных системных вызовов не было.
— Расскажите о судьбе пилотных проектов, которые стартовали на объектах генерации СГК в 2022 году.
— В промышленную эксплуатацию с февраля пошли проекты «Электронный журнал дефектов» и «Мобильный обходчик». Напомню, что в прошлом году они пилотировались на трех станциях: Красноярских ТЭЦ-2, ТЭЦ-3 и Абаканской ТЭЦ. А в текущем году перед нами стоит амбициозная цель — распространить эти системы на все станции СГК.
Не менее важная задача заключается в том, чтобы в 2023 году продолжить тиражирование проекта корректировки базы данных оборудования. Мы считаем его стержневым, потому что далее на него будут нанизываться другие инициативы: результаты диагностики и дефектации, данные по аварийности, эксплуатационные показатели и в конечном итоге индекс технического состояния. Всё будет привязано к конкретному списку единиц оборудования в этой базе.
Также в текущем году будет увеличен масштаб разработки и внедрения технологических карт: план этого года 4-5 станций, идем в Новосибирский и Алтайский филиал.
Нельзя не упомянуть и про «пилот», который стартовал в конце прошлого года на Рефтинской ГРЭС и уже завершился. Он направлен на анализ состояния оборудования и определение ущерба (в случае отказа каждой единицы) для производства, безопасности персонала и экологии. Мы анализируем эти три фактора и ранжируем оборудование по степени его критичности. До конца текущего года этот пилот должен быть внедрен на пяти других ГРЭС, а в 2024 году — на всех остальных станциях СГК.
На обходы сотрудники теперь ходят со смартфонами
— А есть объекты генерации в контуре компании, где до сих пор не пилотировался ни один новый проект?
— Есть несколько удаленных станций, на которых сейчас вырабатывается более важная стратегия их дальнейшего жизненного пути, поэтому с инициативами мы туда пока не заходили. Однако тиражирование проектов будет происходить и там.
— Пилоты пошли в тиражирование, получены первый опыт и, конечно, обратная связь. Как реагируют специалисты на станциях, встречают ли нововведения какое-то сопротивление?
— Ситуация разная: многие с энтузиазмом, успешно выполняют поставленные задачи, у части возникают моменты сопротивления. Я даже бы не назвал это сопротивлением, скорее, эффектом инерционного отставания от скорости изменений. Энергетика в последние годы — достаточно консервативная отрасль, мы привыкли к тому, что объем изменений незначительный.
После первого этапа ДПМ-проектов наступило относительное затишье, все успели немного расслабиться. И тут появились «пилоты». Некоторых, конечно, настораживает и объем, который мы пытаемся реализовать, и скорость реализации. Это два основных фактора, вследствие которых часть специалистов вынуждена прилагать больше усилий для сохранения темпа.
Но, думаю, когда все проекты соединятся в одно целое и появится осязаемый результат, оказывающий влияние на ремонтный фонд и программы ТОиР, отношение к внедрению изменится.
— А как проекты связаны между собой?
— Напрямую! Все проекты направлены на достижение единой стратегической цели — на управление надежностью: техкарты с план-фактом работ в SAP ТОРО, стандартизация методов и объемов диагностики, систематизация данных по отказам и дефектам, эксплуатационные параметры с АСУ ТП и АСТК дают специалистам ТЭС базу для принятия решений по объемам ТОиР; анализ критичности помогает расставить приоритеты.
— На многих станциях сегодня идет глубокая модернизация оборудования, «большая стройка». Внедрение пилотов не стало дополнительной нагрузкой?
— Нет, потому что у нас был продуман данный момент. Мы знали, какой объем работ сейчас идет, например, на Приморской ГРЭС, поэтому не стали делать ее площадкой для апробирования новых идей. Сюда мы придем уже с готовыми решениями для их тиражирования.
Понимая, какого напряжения сил требует реализация первого этапа ДПМ-2 на Томь-Усинской ГРЭС, мы намеренно в 2022 году не внедряли там никаких новых проектов.
Зная о масштабной, долгосрочной реконструкции на Красноярской ТЭЦ-1, мы отказались от включения ее в пилотный проект «Журнал дефектов». В итоге вместе с Красноярскими ТЭЦ-2 и ТЭЦ-3 он был реализован и на Абаканской ТЭЦ.
— Еще один вопрос, которым, скорее всего, задаются сегодня коллеги: все ли, что задумано, мы уже внедряем, или ждет что-то еще на горизонте 2024-2025 годов?
— Есть несколько инициатив, которые вытекают из уже внедренных проектов. Они будут реализованы в 2024 году. Но по большому счету мы подбираемся к тому, чтобы закончить пилотирование проектов и начать их тиражирование. В 2024-2025 годах все начатое должно быть завершено.
— Какую мотивацию используете для повышения лояльности персонала к нововведениям?
— Разную: и карьерную, и финансовую. Приветствуем инициативных людей, которые хотят раскрыть свои способности в рамках курирования нового проекта на конкретной станции. Их много. Например, у нас не было «пилотов» в Новосибирском филиале, и неожиданно отдельные станции заявляют о готовности принять участие, своей заинтересованности. Приятно получить площадку с мотивированным персоналом.
— А резон «меньше ногами ходить и руками что-то делать» является мотивацией для внедрения пилотов?
— Да, в этом смысле, конечно, показателен проект «Мобильный обходчик». Если раньше человек ходил с бумажкой, на которую выписывал показания, а потом ручкой переносил в бумажный журнал, то сейчас процесс автоматизирован. И люди начали проявлять инициативу: не просто действуют по инструкции, а предлагают изменить маршрут, снимать дополнительные показатели, которые нужны, но при этом больше нигде не фиксируются. Так у наших специалистов появляется повод проявить себя, на что-то положительно повлиять, прикрутить какую-то новую и полезную опцию.
— Вы сказали, что все пилотные проекты так или иначе должны выстроиться в единую стройную систему повышения эффективности производства и системы управления. На каком временном отрезке это произойдет?
— Осязаемый результат мы увидим в 2024-м. А общий эффект от внедрения новых подходов в первом приближении — в 2025-м. Хочу также отметить, что все наши активности, связанные с пилотным проектами, это не какая-то блажь, а общий тренд ориентации на надежность, характерный для всех энергетических компаний. Штрафы за недопоставку мощности, в т.ч. по проектам ДПМ-2, и ужесточение регулирования рынка заставляют искать резервы для повышения готовности оборудования и эффективности работы. При этом, как я уже неоднократно говорил: решительные изменения произойдут эволюционным путем.
— Насколько этот год в целом будет сложным с точки зрения внедрения новых решений?
— 2023 год будет судьбоносным. Так всегда бывает при среднесрочном и долгосрочном планировании: первый год, как обозримый, получается самым весомым и загруженным. Кроме того, в 2022 году прошел внутренний аудит всех технологических процессов, по итогам которого аудиторы добавили задач в нашу дорожную карту. И дедлайны по их решению — тоже 2023 год. Но самое главное — это, конечно, масштабное тиражирование полученного опыта. Когда мы с этим справимся, придут первые результаты, можно будет выдохнуть: дальше пойдет полегче.
Юлия Шатова. Фото: СГК Online
