Олег Нестеров о создании системы, призванной победить западные санкции.
Благодарим Департамент корпоративных коммуникаций ПАО "Объединенная авиастроительная корпорация" за предоставление данного материала.
Государственное решение о достижении технологического суверенитета в гражданском самолетостроении, вызванное западными санкциями, потребовало кардинальной реформы системы материально-технического обеспечения отрасли (МТО) и практики взаимодействия конструкторских служб головных конструкторских бюро (КБ) с разработчиками систем. Рутинные операции по заказу, поставке, логистике в одночасье превратились в сложную задачу государственной важности.
За историю самолетостроения схожие проблемы пришлось решать лишь в начальный период Великой Отечественной войны. О том, как в чрезвычайно сжатые сроки реформировалась система МТО, рассказывает Олег Нестеров — заместитель генерального директора компании «Яковлев» по МТО, закупкам и логистике, заведующий кафедрой МАИ.
Кроме портала, мы предлагаем вам и альманах «Управление производством». Все самое интересное и уникальное мы публикуем именно в нем. 300+ мощных кейсов, готовых к использованию чек-листов и других полезных материалов ждут вас в полном комплекте номеров. Оформляйте подписку и получайте самое лучшее!
— Олег Владимирович, что, с точки зрения МТО, изменилось после введения полномасштабных санкций в отношении гражданских программ?
— Изменилось очень многое. На фоне санкций выше стала наша ответственность за обеспечение российских авиакомпаний новыми самолетами. Принципиально другими стали поставщики и соисполнители. Сузился выбор вариантов решения той или иной проблемы. Все это потребовало полной перестройки системы МТО и наделения ее новыми функциями, а так же реформирования работы КБ ФРС (конструкторское бюро филиала «Региональные самолеты» — Ред.) и инженерного центра «Яковлева», ответственных за приемку у поставщиков результатов проектирования систем.
— Что имеется в виду под качественно другими поставщиками?
— Нашими зарубежными партнерами раньше были компании, имеющие длительный опыт разработки, поставки компонентов и послепродажного обслуживания в интересах ведущих фирм, таких как Boeing и Airbus. Для них наши требования к комплектующим изделиям не были новыми. В основном, нам поставлялись продукты, системы, компоненты, ранее разработанные для западных самолетов. Под наши требования дорабатывались, чаще всего, только интерфейсы. Элементная база и материалы были паспортизированы.
Привлеченные к программам импортозамещения отечественные поставщики в большинстве своем такого опыта не имели. Многие системы, компоненты, а иногда даже материалы, они делают в первый раз. В ряде случаев речь идет о полномасштабных НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы — Ред.), освоении новых технологий и развертывании нового производства. Делать это приходится в сжатые сроки.
И в этих случаях, к сожалению, мы уже не можем полагаться исключительно на компетенцию поставщика. Нашим конструкторам приходится детально разбираться — как спроектирована конкретная система, чтобы выявить недочеты и внедрить улучшения. Раньше эта задача не была такой чувствительной. Отмечу, что наши новые поставщики должны вписаться в ограничения — массогабаритные, энергопотребления и другие, заданные конструкцией сертифицированного базового самолета.
— Можно привести пример, понятный широкому круга читателей?
— Наша промышленность делала пассажирские кресла массой 14 кг. Западные поставщики поставляли 10‑килограммовые. Нетрудно посчитать — на сколько могла бы возрасти масса пустого самолета. Впрочем, по креслам мы видим, что вопрос активно решается.
Важно отметить, что вся импортозамещенная продукция должна соответствовать жестким нормам авиационной безопасности. А наши новые поставщики, за малым исключением, идут по процессу сертификации изделий для гражданской техники впервые. Для них, в частности, новыми являются требования к сертификации программного обеспечения КТ‑178, аудиты SOI. А делать первый раз всегда труднее и дольше, чем в десятый.
Сертифицировать приходится не только систему, как было раньше, но и ее агрегаты, отдельные элементы, материалы. Объем работ увеличивается примерно в четыре раза.
— Насколько соответствуют производственные мощности поставщиков поставленным задачам?
— В 2022 году, когда решался в опрос о получении инвестиций для развития, проводилась оценка возможностей кооперантов по поставкам импортозамещенных компонентов МС ‑21 и «Суперджета». Стартовая база тогда была не достаточной для реализации полномасштабной программы импортозамещения.
Сегодня в результате колоссальной проделанной работы есть заметный прогресс — наши поставщики увеличивают парк оборудования, набирают персонал. Но для того, чтобы возможности разработчиков, производства и поставщиков состыковались с директивными сроками, нужно еще очень много сделать. Над этим и работаем. Однако есть и некоторые задержки.
Некоторые частные поставщики, к сожалению, при росте ключевой ставки в 2024 году не смогли привлечь кредиты банков для технического перевооружения вследствие их дороговизны. Размер ключевой ставки сейчас намного превышает среднеотраслевые показатели рентабельности. Такие случаи требуют отдельных решений. И нам приходится их искать вместе с поставщиками. То есть мы по сути становимся во многих случаях и бизнес-ангелом, и тьютером, и поводырем, и контролером для поставщика.
— Вы сказали о перестройке системы МТО и ее новых функциях. О чем идет речь?
— Раньше срок поставки самолетов, а, значит, и срок комплектации, был результатом рыночной договоренности.
В новых условиях внедряются элементы директивного планирования, доля которого в программах импортозамещения сегодня составляет порядка 75 процентов. По существу, пришлось в короткие сроки создать многоуровневую систему управления поставщиками. Вверх она простирается до контролирующих структур Правительства России, вниз — на всю глубину кооперации вплоть до третьего уровня.
Для понимания сложности задачи, скажу, что учитываемых поставщиков — свыше 1000, а изделий по ведомостям комплектации — более 10 тысяч.
Увеличился объем нашей работы по контролю испытаний. Раньше было достаточно отчетов разработчика. Сегодня мы вынуждены контролировать — заключены ли у нашего поставщика договоры на испытания с сертификационными центрами, куплено ли стендовое оборудование для испытаний?
Всего в рамках новой системы управления МТО разработаны и внедрены 14 инструментов работы с поставщиками.
— Назовите наиболее важные новые инструменты.
— Жизнь заставила нас вести еженедельный поэлементный — по ведомости комплектации — учет движения комплектующих изделий по всей «юбке» поставщиков вплоть до третьего уровня.
Разработанный нами в короткие сроки инструмент системного регулярного мониторинга исключил потерю информации и прекратил споры о том, кто и как выполняет свои обязательства. Каждый поставщик размещает данные в информационной системе проектного управления и видит свое влияние на производственную программу. Видит это и руководство отрасли в ОАК, «Ростехе», Минпромторге и аппарате Правительства России.
Создан инструмент оперативного решения технических вопросов, таких как корректировка технического задания, замена материалов, пересмотр графиков испытаний компонентов с учетом хода подготовки самолета к первому вылету.
В нашем арсенале — аудиты программ технического перевооружения поставщиков и расчет балансов производственных мощностей. Прошел обкатку регламент, который позволяет объективно, а не только по докладам директоров, оценивать возможности комплектаторов. Это наша авторская методика, прошедшая верификацию в ОАК.
Практикуется мониторинг исполнения кассовых планов поставщиков. Цель: обеспечить получение поставщиком средств ФНБ (Фонд национального благосостояния России — Ред.) или госконтрактов, но не допускать, чтобы поставщик превращался в «копилку авансов».
По результатам каждого года формируем рейтинг поставщиков, который показывает, кто и как выполнил обязательства в части ценообразования, сроков и качества.
Пока есть еще недоработки в части развития технических компетенций новых поставщиков. Некоторых из них нужно, не побоюсь этого слова, учить проектированию систем для гражданских самолетов. Это наша совместная задача с КБ: наша — в организационном плане, КБ — в техническом. Для этого сейчас подключается экспертное сообщество. К развитию систем проектирования у поставщиков мы привлекаем МАИ, ГосНИАС и другие профильные институты.
— Нашу работу аудиторы оценили положительно. Рекомендации, которые нам выданы, мы выполнили к концу 2024 года.
Мы, в свою очередь, познакомились с новыми для нас практиками работы, такими как, экспедайтинг (присутствие постоянного представителя заказчика на производстве и в КБ поставщика и мониторинг его силами исполнения контрактов и сроков поставки в соответствии с графиками — Ред.). За последние месяцы во взаимодействии со специалистами «Газпромнефти» мы создали общие представительства по 17 критическим поставщикам. Эти представительства в ежедневном режиме на месте контролируют важные для нас параметры — графики, финансы, отгрузки, взаимодействие с поставщиками нижних уровней.
— Почему решили сотрудничать с «Газпромнефтью»?
— У них, во-первых, есть ресурс — более 4 тысяч человек в службах закупок. Во-вторых, имеется опыт и методики сопровождения, обученные кадры, специализированное программное обеспечение для ежедневного контроля и сопровождения договорных обязательств с поставщиками высокотехнологичного оборудования. И самое главное — есть история успеха по оперативному импортозамещению критичных технологий ремонта и восстановления высокотехнологичных агрегатов для нефтедобычи и нефтепереработки.
— Все ли соглашаются показывать свою «внутреннюю кухню»?
— Большинство соглашаются и представляют данные сами. Если не хотят, нам помогает прокуратура.
Отмечу, что внедренный вместе с «Газпромнефтью» экспедайтинг — это эффективный механизм помощи руководителям и собственникам предприятий кооперации. Оказалось, что часть из них недостаточно точно представляет реальное состояние дел в части наших программ. Наши представители на местах, работая у поставщика в режиме 8 часов 5 дней в неделю, делают ситуацию прозрачной и понятной.
— Что делать, если вы видите проблемы у поставщика?
— Включаются инструменты исправления ситуации. Их несколько. Первый из них — это объяснить поставщику его роль в общей системе. Не всегда он понимает, что его небольшое изделие мешает собрать самолет по указу Президента России. Очень многие проникаются, когда это понимают.
Наши выездные аудиты оказывают помощь в поиске внутренних резервов. Мы умеем их выявлять, поскольку владеем методологией, которая у многих отсутствует. Таких аудитов мы проводим порядка четырех в месяц.
При необходимости привлекаются конструкторы и технологи заказчика и других экспертных организаций отрасли. Следует, однако, сказать, что по некоторым агрегатам таких экспертов не было. Они появляются по мере продвижения ОКР. Вместе с конструкторами в некоторых случаях вносили коррективы в техзадания, если это позволяет быстрее подготовиться к первым этапам испытаний, на которых число режимов работы техники ограничено.
Если мы видим, что трудности реальные, но проблема решаема, рассматриваем вопрос о дополнительном авансировании. Например, оказываем помощь в получении денег на техническое перевооружение из Фонда развития промышленности, подтверждая, что заявка в региональный или федеральный фонд сделана в интересах конкретного самолета.
— Если вы видите, что поставщик не выполняет свои обязательства или не может выполнить, как решать проблему? Опять через прокуратуру?
— Работа с правоохранительными органами — это процентов пять нашей деятельности. 95 процентов — это помощь поставщикам.
Безусловно, есть ситуации, когда необходимо применять предусмотренные законодательством санкции. У нас налажена претензионная работа, объем выставленных претензий к поставщикам идет на миллиарды.
Если проблема не решается, возможна передача конструкторской документации на требуемые комплектующие альтернативному производителю. В ряде случаев мы идем на эскалацию проблемных вопросов на вышестоящий уровень — отраслевой или правительственный.
— Какой орган координирует усилия участников гражданских программ?
— С начала 2023 года работает управляющий комитет, который ежемесячно рассматривает отчеты по каждой гражданской программе — МС-21, Суперджет, Ил-114, Ту-214. В его состав входят представители ОАК, «Ростеха» и Минпромторга, директора холдингов «Ростеха» и руководители частных холдинговых компаний. Плюс приглашенные участники.
Основа для принятия решение — собранная нами информация, о которой сказано выше.
Формально комитет является совещательным органом, но де-факто здесь вырабатываются управленческие решения, которые реализуются через руководство или собственников предприятий. По линии холдингов «Ростеха» за это отвечает первый заместитель генерального директора Владимир Артяков. В отношении частных компаний решения проводятся через Минпромторг России.
С 2024 года наиболее сложные вопросы решаются на уровне Правительства России, аппарат которого имеет постоянный доступ к актуальной информации по нашим программам. По решению Председателя Правительства РФ Михаила Мишустина создан механизм, в рамках которого проблемы регулярно рассматривают, каждый по своему графику, заместитель министра промышленности и торговли, глава Минпромторга и первый вице-премьер.
— Как решается на фоне жестких сроков вопрос качества?
— Руководство отрасли исходит из того, что авиационная безопасность — это абсолютный приоритет в гражданском авиастроении. Соответственно, вопросам качества мы уделяем самое большое внимание.
Наша работа опирается на мощную отраслевую нормативную базу. Это — основные квалификационные требования, ГОСТы по разработке, плюс контроль независимых представительств за их исполнение.
В случае проблем качества товар не будет отгружен. Если изделие не прошло большого перечня испытаний, мы его просто не получим.
Учитывая специфику гражданской авиации, дополнительно разрабатываем методики приемки изделий по параметрам, которые не нормируются конструкторской документацией.
Еще один механизм обеспечения качества — инспекции первого изделия, которые на месте проводит совместная команда — наши конструкторы и технологи, сотрудники независимых представительств, специалисты качества поставщика.
Также мы работаем с методикой 8D, которая требует от каждого поставщика проводить корректирующие действия, если дефект уже случился, и упреждающие мероприятия, если он ожидается по результатам анализа схожих компонентов.
Цель методики восьми дисциплин (8D) – улучшение продукции и производственного процесса за счет выявления, исправления и устранения повторяющихся проблем. Методика устанавливает постоянные корректирующие действия на основе статистического анализа проблемы и причин ее возникновения.
— Есть ли проблемы нормативной базы, требующие доработки?
— Необходима детализация правил применения методов определения соответствия в рамках исполнения квалификационных требований, например, КТ-178. Даже в случаях, когда вопрос можно закрыть документами и расчетами, с нас требуют проведение натурных испытаний. Результат — удлинение сроков.
Очень важен вопрос приоритетности гособоронзаказа и гражданского заказа. По нашему мнению, дисциплина исполнения государственного гражданского заказа должна быть такая же, как у оборонного.
Есть у нас предложения и по вопросам ценообразования и правилам расчетов за поставленную продукцию.
По моему мнению, нужен механизм, позволяющий в случае критичных системных срывов передавать интеллектуальную собственность от собственника альтернативному разработчику или даже вводить внешнее управление на предприятии, не выполняющем взятые на себя обязательства.
— Можно ли новые методики МТО трансформировать в государственные стандарты?
— Такие планы есть. Известно, что наши западные коллеги, например, Boeing и Airbus, превращают в стандарты свои договорные требования к поставщикам.
Мы за очень короткое время отладили и продолжаем совершенствовать процесс закупок МТО и развития поставщиков в гражданском авиастроении. Наша нормативная база — одна из лучших в высокотехнологичном машиностроении. Она релевантна сложившейся обстановке и, поэтому, применима на практике. Кроме нормативной базы, у нас есть методы управления и обратная связь по эффективности этих методов. Когда мы выйдем на серийное производство, докажем эффективность своих норм продуктом, а не промежуточными результатами, тогда выйдем в соответствующий орган для стандартизации наших методик.
— Как обстоят дела со специалистами, которые решают задачи МТО?
— Новые инструменты потребовали новых специалистов, умеющих этими инструментами пользоваться. На начальном этапе проблемы мы решали у себя в компании «Яковлев». За- тем начали внедрять наши методы во «внешнем мире».
Заработали программы дополнительного образования в МАИ. В 2024 году мы взяли на работу 25 человек, закончивших соответствующий курс. Набрали второй поток и повторим набор в текущем году.
С нашим активным участием создана кафедра МАИ 1401 «Комплексное проектирование сложных технических систем». С сентября 2025 года стартует магистерская программа высшего образования по специальности «Управление цепочками поставок сложных технических систем».
В компании «РТ-Комплектимпекс» в 2024 году обучено 30 человек по программе «Управление поставщиками в высокотехнологичном машиностроении».
Но не нужно забывать, что к решению вопросов МТО необходимо подтягивать и другие службы. Вместе с конструкторами и научным экспертным сообществом необходимо решать вопросы методики проектирования систем и агрегатов гражданской авиатехники и помощи поставщику, который с энтузиазмом взялся за эту работу, но на каком-то этапе стал нуждаться в помощи. Уверен, вместе мы справимся.
— Что вы ответите тем, кто скажет: вроде работаете, а сдвижка сроков идет?
— Давайте вспомним, что дискриминационные западные санкции преследовали цель остановить наши гражданские авиационные программы. Эта цель не достигнута, и, я уверен, не будет достигнута.
За последние годы решены многие сложнейшие проблемы импортозамещения.
Известен результат по композитам: переход на отечественные материалы сертифицирован. Укомплектованы и проходят испытания первые, частично импортонезависимые опытные самолеты SJ-100 и МС-21.
Результат нашей работы — это не только самолеты. Отечественные предприятия осваивают принципиально новые технологии, которые выведут поставщиков авиапрома на современный уровень. Ряд компаний, ранее работавших только на оборону, получают полезный опыт сертификации изделий для гражданской авиационной техники. Создана система управления МТО, способная решать задачи в любых ситуациях. Это — российские активы.
Текст: Сергей Сокут. Фото: компания «Яковлев»
