Невысокая производительность труда в отечественной нефтехимии существует не со вчерашнего дня. Это тяжелая проблема, доставшаяся отрасли в наследство еще с 1980—1990-х годов. Наряду с изношенными основными фондами и отставанием по продуктовой линейке она тормозит развитие нефтехимической отрасли в России и заставляет наши компании проигрывать иностранным конкурентам.
Журнал «Сибур сегодня» 2008 http://www.sibur.ru
Ярослава ЗАБЕЛЛО
Невысокая производительность труда в отечественной нефтехимии существует не со вчерашнего дня. Это тяжелая проблема, доставшаяся отрасли в наследство еще с 1980—1990-х годов. Наряду с изношенными основными фондами и отставанием по продуктовой линейке она тормозит развитие нефтехимической отрасли в России и заставляет наши компании проигрывать иностранным конкурентам.
При этом опасность заключается и в росте потенциала производителей в странах третьего мира — в Китае и на Ближнем Востоке, где ускоренными темпами строятся новые мощности. Пока себестоимость производства для российских компаний ниже, чем для конкурентов, но если повышение эффективности бизнеса не станет рутинной работой, то, по мнению экспертов, в пределах нескольких лет отставание станет очень заметным.
Повышение производительности труда играет немалую роль в повышении эффективности бизнеса в целом. Но оценить этот показатель адекватно не так легко. В нефтехимии нелегко применять натуральный метод оценки производительности труда (отношение количества выработанной продукции к числу работников), поскольку нефтехимическое производство неоднородно и включает сложные технологические цепочки. Этот метод применяется в основном при оценке характеристики производительности труда на отдельных технологических установках или в цехах, вырабатывающих один продукт или несколько сопутствующих по качеству. Стоимостный метод (отношение стоимости произведенной продукции к числу работников) также не дает полной картины, поскольку результаты зависят от динамики цен на нефтехимическую продукцию на мировом рынке. Кроме того, российские предприятия производят в основном продукцию с низкой добавленной стоимостью, что сказывается на итоговом результате. Тем не менее, этот метод дает возможность представить общую картину производительности труда в нефтехимии и используется чаще всего как в России, так и за рубежом.
Результаты оценки по стоимостному методу показывают, что производительность труда в химическом и нефтехимическом комплексе последние несколько лет достаточно стабильно растет у всех крупных игроков. Так, по итогам 2006 года этот показатель у Lyondell Chemical составил более $2 млн на человека, у NOVA — почти $2 млн, у Clariant — почти $300 тыс. В среднем производительность труда по американскому нефтехимическому и химическому комплексу составляет около $600 тыс. на человека в год.
Российские производители, в частности СИБУР, выглядят на этом фоне не слишком хорошо. Производительность труда в СИБУРе составила в 2006 году $53 тыс. на человека, то есть почти в сорок раз меньше, чем у мировых лидеров отрасли. Даже работники ближайшей по объемам выручки СИБУРу компании Clariant в 2006 году произвели продукции в шесть раз больше на человека, чем сотрудники российской компании.
Разумеется, здесь сыграли свою роль и те факторы, о которых мы говорили выше (мировая конъюнктура на нефтехимическом рынке, более низкая стоимость российской продукции, так как это продукция невысоких переделов, и т.д.).
«Если одна компания, например, покупает пропилен и производит полипропилен, — поясняет директор департамента инвестиций СИБУРа Николас Петри, — ей нужно гораздо меньше рабочих, чем если она сначала перерабатывает попутный нефтяной газ, потом фракционирует широкие фракции углеводородов, направляет сжиженные газы на пиролиз, а потом уже производит из продуктов пиролиза полимеры. Вторая из этих компаний будет иметь такую же выручку от продажи полипропилена, но производительность капитала по нашему стандартному определению (выручка/человеко-час) у второй компании будет значительно ниже. Данный фактор оказывает существенное влияние на наши показатели и частично объясняет, почему у СИБУРа одновременно более высокая валовая маржа (выручка минус производственные затраты) и более низкая производительность труда, чем у некоторых из наших конкурентов».
«Выручка компании, исходя из которой рассчитывается производительность труда, сильно зависит от применяемых технологий и состояния оборудования, — считает аналитик ИК «Антанта Капитал» Тимур Хайруллин. — Кроме того, чем более высокого передела продукция производится на предприятии, тем выше ее стоимость на мировом рынке. Соответственно, выше и выручка, и производительность труда на одного работника». «Применение современных технологий на нефтехимических производствах крупных международных компаний позволяет производить высокомаржинальную продукцию, задействуя при этом сравнительно небольшое число сотрудников», — подтверждает Михаил Фролов, аналитик ИК «Финнам».
Однако даже с учетом этого фактора отставание остается существенным. При этом даже высокий рост производительности труда в СИБУРе — в среднем на 24—25% в год — не компенсирует такого отставания. Это в несколько раз выше, чем в среднем по России (6% за прошлый год), но, учитывая, что соревноваться приходится с зарубежными гигантами, все же недостаточно.
Разумеется, нельзя не учитывать специфику отдельных предприятий. «Оценка производительности труда зависит от ряда факторов, — отмечает руководитель службы технологии и оптимизации производства компании СИБУР Василий Номоконов. — Нужно учитывать, что именно производится. Например, каучуковые предприятия в целом более многочисленны, там больше ручного труда. Если у нас больше этих продуктов в портфеле, то и численность работников больше, соответственно, ниже итоговая оценка производительности труда. Важно также, сколько мощностей располагается на одной производственной площадке и их единичные мощности. Чем больше — тем лучше (эффект масштаба очень сильный). Следует учитывать также степень аутсорсинга: скажем, некоторые компании выводят на аутсорсинг свои вспомогательные предприятия, в результате чего снижается численность сотрудников и возрастает доля выручки, которая приходится на каждого. При этом никакого повышения эффективности может не возникать, а элементарно перераспределяются затраты из статьи «ФОТ» в статью «услуги сторонних организаций». Сильное влияние на производительность труда оказывают также степень автоматизации технологических процессов и, наконец, собственно наличие неэффективностей в бизнес-процессах. Мы будем стараться анализировать и использовать все из вышеназванных рычагов, но с умом».
В итоге при тщательной оценке может оказаться, что отставание не так велико, как кажется. «Если сопоставить, например, производительность труда в натуральных единицах (в тоннах на человеко-час) с аналогичными показателями наших конкурентов, я лично не сомневаюсь в том, что данный анализ докажет, что мы меньше отстаем от западных конкурентов, чем нам сейчас, возможно, кажется», — считает Николас Петри.
Однако независимо от масштабов отставание все равно есть. Что можно сделать, чтобы исправить ситуацию?
Проблема невысокой производительности труда касается не только СИБУРа. Это общероссийская проблема. Как заявил в декабре прошлого года заместитель главы Минэкономразвития Андрей Белоусов, для обеспечения устойчивости экономического роста нужно увеличить производительность труда в России более чем на 20% за три года. Это будет способствовать снижению безработицы и повышению эффективности российской промышленности. Как видим, СИБУР по росту производительности труда пока даже опережает цели, поставленные МЭРТ. Однако, в общем отставание компании от аналогичных в отрасли еще не преодолено.
Прежде всего, для решения проблемы необходимы инвестиции в модернизацию производства. «Выручка за человеко-час существенно поднимется, если человек работает на новом, современном производстве, — говорит Николас Петри. — Там хватает небольшого количества операторов, вспомогательного персонала и ремонтников для обеспечения безопасного и высокоэффективного производства. Во многих случаях на новых производствах процессы полностью автоматизированы, а на старых мощностях эти же процессы сейчас требуют участия операторов. В первую очередь в связи с этим у нас сейчас низкая производительность труда. Мы работаем на устаревших мощностях, и от наших сотрудников зависит гораздо больше, чем в западных компаниях. Чтобы это изменить, можно инвестировать в обновление производственных фондов. Мы это делаем. Компания уже в прошлом году направила больше денег на инвестиции, чем она заработала. В этом выражается доверие наших акционеров и наших менеджеров сотрудникам компании, которые должны осуществить эти проекты и ввести в эксплуатацию новые производства. В результате реализации этой программы производительность труда будет существенно расти».
«Человек может иметь высокую квалификацию или низкую, высокую мотивацию или низкую, — поясняет Николас Петри. — По моему личному мнению, компания СИБУР сейчас находится в достаточно критическом периоде своего существования. То поколение рабочих, которое развивало и эксплуатировало наши заводы, постепенно уходит в заслуженную отставку. Новых высококвалифицированных людей не так уже много. Работа тяжелая, и подготовка к ней требуется большая. Если мы не будем в состоянии выполнять справедливые требования молодых людей по отношению к их жизненным планам, то лучшие люди не будут у нас работать. Поэтому компания вынуждена задуматься о том, как она может существенно улучшить условия для самых лучших сотрудников (имеющихся или новых). В то же время компания не может себе позволить неограниченный рост затрат на своих производствах. Иными словами, если всем существенно поднять зарплату, мы будем вынуждены закрыть многие производства. В то же время, если мы никому ее не поднимем, квалифицированных и мотивированных рабочих у нас скоро не будет. Поэтому компания сейчас одновременно сокращает численность и наращивает общие затраты на оплату труда».
«В составе себестоимости нефтехимической продукции расходы на оплату труда не являются главной статьей, — отмечает Тимур Хайруллин, — основная доля приходится на сырье и операционные расходы. Однако и расходы на оплату труда все равно очень существенны. Себестоимость российской продукции в связи с повышением цен на сырье сейчас может возрасти, а для российских компаний очень важно сохранять конкурентоспособность на мировом рынке. Соответственно, нужно не только модернизировать производство, но и сокращать избыточный штат компаний, чтобы контролировать рост себестоимости».
Сокращение одних работников и повышение производительности труда других приводит к нескольким результатам. Первый и самый очевидный — увеличивается объем выпуска продукта. Это влияет на динамику продаж, поскольку часто они не растут из-за неспособности компаний насытить спрос. Соответственно, увеличивается выручка, что позволяет компании затрачивать больше средств на модернизацию производства и внедрение новых технологий. Попутно выявляются непрофильные, неэффективные подразделения, которые можно вывести из состава компании, передав внешнему исполнителю — на аутсорсинг. А в ключевом бизнесе можно сосредоточиться на повышении квалификации персонала, на обучении сотрудников работе по современным технологиям, что ведет и к повышению оплаты труда работников в том числе.
Зарубежные конкуренты российских компаний могут позволить себе никуда не спешить. По данным американской Energy Information Administration, производительность труда в американской нефтехимии растет всего в среднем на 3—5% в год, и основные усилия там направлены на повышение квалификации работников и внедрение новых технологий. У российских компаний нет возможности позволить себе такое неспешное развитие — им приходится сокращать персонал, оставляя лучших работников, одновременно внедряя новинки и заменяя оборудование. Следует также наладить точную систему учета производительности труда по различным направлениям, что позволит грамотно распределять ресурсы и принимать меры к повышению эффективности их использования.
В конечном счете, повышение производительности труда является вопросом не просто большей выручки или большей прибыли, а будущего российской нефтехимии в целом. В ситуации, когда отечественным компаниям приходится иметь дело не только с конкурентами в США и Европе, но и с новыми агрессивными игроками из Китая и с Ближнего Востока, российская нефтехимия должна быть конкурентоспособной и эффективной. Тогда она не потеряет свое место на мировом рынке и не проиграет в конкурентной борьбе, в том числе и за внутренний рынок.
