Какие изменения произошли в мировом бизнес-образовании за последнее десятилетие? Смогут ли новые образовательные онлайн-платформы составить реальную конкуренцию традиционному университету? Ответы на эти и другие вопросы читайте в интервью Валерия Катькало, д.э.н., профессора, директора Корпоративного университета Сбербанка России.
– За последние два-три года мир образования буквально взорвался новыми онлайн-технологиями. Что произошло?
– В наше время само по себе использование IT-технологий в образовании не является чем-то новым – уже в 1990-е годы они стали важным фактором его развития, однако сегодня возник качественно иной потенциал формирования конкурентных преимуществ университетов на базе новых IT-платформ. Появились так называемые Massive Open Online Courses (массовые открытые онлайн-курсы), MOOCs. Эта новая форма дистанционного обучения значительно расширила образовательные возможности, фактически ликвидировала возрастные, географические и другие социальные барьеры в образовании. Причем объем и формат может выбирать сам обучающийся: это может быть образовательная программа, или отдельно взятый курс, или тема в рамках конкретного курса. Стало очевидно, что новые образовательные онлайн-платформы могут составить реальную конкуренцию традиционному университету.
– Можно ли говорить о революции в этой сфере?
– Революция, как правило, ассоциируется с отказом от прошлого. В сфере образования такие подходы не конструктивны. Правильнее, на мой взгляд, говорить о необходимости нового баланса между традиционными и онлайн-форматами образования, причем игнорирование последних сегодня уже может привести к утрате ранее сильных конкурентных позиций. Кроме того, надо учитывать, что происходящие изменения определяются не просто новыми технологическими возможностями, но и тем, что появились предпринимательские фирмы в сфере образования, которые инновационно соответствуют образовательному процессу (используют эти новые технологии).
Сегодня на глобальный рынок образования вышли такие новаторские компании, развивающие формат MOOCs, как Coursera и edX, а также Khan Academy, предлагающая новые форматы на основе видеотехнологий. Образовательные стартапы радикально усилили тот аспект современного образования, который на английском языке описывается термином learning, – в русском языке ему точного аналога пока нет. Суть в том, что сегодня человек, который обучается, диктует правила игры тем, кто находится на стороне предложения. Для людей бизнеса этот факт может показаться банальным. Многие наверняка помнят вышедшую уже более 10 лет назад на русском языке книгу «Бизнес в стиле фанк», изменившую представление об основах бизнеса в современной экономике и обществе. Основная ее идея в том, что власть перешла от производителя товара на сторону клиента. И сейчас такой же интенсивный процесс мы наблюдаем в образовании.
– Как это выглядит на практике? Как может студент влиять на содержание учебного курса?
– Последствия этого тренда можно проиллюстрировать изменениями последних 10–15 лет в мировом бизнес-образовании, где программы дрейфуют от узкой специализации к более проблемной ориентации. Например, изменения в традиционных учебных планах программ МВА состояли в дополнении функциональных управленческих курсов (аккаунтинг, финансы, маркетинг, организационное поведение, управление операциями) проблемно-ориентированными курсами – по вопросам глобализации, инноваций и предпринимательства. Это произошло в том числе под влиянием изменений в предпочтениях студентов, требовавших значительного усиления в учебных планах актуальной проблематики современного мира. Произошел важный философский сдвиг в сторону подготовки слушателей к решению актуальных проблем сегодняшнего и завтрашнего дня.
В качестве примера достаточно привести традиционный для большинства бизнес-школ курс корпоративных финансов. После череды корпоративных скандалов начала XXI века стало очевидным, что этот курс нельзя изучать без темы социальной ответственности бизнеса. Или возьмем традиционный курс по стратегическому менеджменту. До недавнего времени здесь мало уделялось внимания такой теме, как риски. После глобального кризиса 2008 года необходимость обучения риск-менеджменту уже ни у кого не вызывает сомнений.
И такие перемены в содержании программ высшего и дополнительного профессионального образования все чаще диктует слушатель. Он начинает подбирать себе комбинацию курсов, пакетирует знания – и сегодня уже не только через выбор спецкурсов, но и с помощью самообразования через MOOCs, обращение к которым может скоро составить реальную конкуренцию традиционным программам. Хотя это, в свою очередь, вступает в противоречие со структурой дипломов и учебных степеней.
– То есть студенты стремятся получить не то, что университеты хотят им дать, а то, что действительно нужно и обучающемуся, и рынку труда?
– В треугольнике «университет–студент–работодатель» два последних субъекта нередко лучше знают, что им нужно, по сравнению с университетом, который зачастую не может адаптироваться так динамично. Следовательно, университеты, бизнес-школы и корпоративные университеты должны постоянно адаптироваться к быстро меняющимся потребностям клиентов. Пожалуй, одной из причин расцвета в современном мире корпоративных университетов (в нашей стране – в последние 10 лет) является то, что эта форма наиболее гибка к потребностям слушателей, она создается под конкретные потребности крупного работодателя.
– Следовательно, содержание и формы обучения в вузах должны изменяться?
– Можно сказать, сейчас перед университетами стоит проблема выбора. Вузы, которые будут недостаточно активно использовать онлайн-обучение или полностью его игнорировать, будут неизбежно отброшены на периферию конкуренции.Недавно в Financial Times было опубликовано интервью президента компании edX Ананта Агарвала. Ему задали провокационный вопрос: когда нам ожидать и вообще стоит ли рассчитывать, что какой-нибудь из топ-университетов начнет выдавать дипломы тем, кто самостоятельно, онлайн, освоил пакет программ и курсов, соответствующих учебному плану того или иного направления или специальности? Его ответ был утвердительным: да, это возможно. И он назвал весьма неожиданный для традиционного мышления срок, когда это может произойти: уже через год или два года.
– А как технологии MOOCs применяются в Корпоративном университете Сбербанка?
– Мы считаем, что огромные возможности открываются при использовании blended learning – смешанных форм обучения, сочетающих активное использование дистанционных технологий с более традиционными, очными формами. Только что завершил обучение второй поток программы «Сбербанк–500». Эту программу мы ведем совместно с Российской экономической школой и бизнес-школой INSEAD. Важной характеристикой этой программы является то, что в ней всего три очных модуля. Все остальное время слушатели работают на многофункциональной онлайн-платформе.
MOOCs позволяют использовать разнообразные мультимедийные материалы. Совсем недавно мы подготовили первую видеолекцию заместителя Председателя Правления Сбербанка Вадима Кулика по теме управления рисками. Этот материал уже скоро будет доступен в Виртуальной школе Корпоративного университета. Есть планы подготовить видеолекции и других руководителей банка. Конечно, мы находимся только в начале развития этого нового формата, но ясно понимаем его конкурентные преимущества.
Разумеется, в программах для топ-менеджеров есть аспекты, которые нельзя реализовать вне очного формата. Например, многие темы стратегического менеджмента, лидерства, командообразования нельзя полностью перевести в MOOCs. Но базовые, стандартизированные знания о бизнесе, о современных концепциях и инструментах развития компаний вполне могут быть переведены в этот формат. В этом смысле Виртуальная школа является для нас одним из инструментов комплексного управленческого развития. Для нас важно, чтобы руководители имели возможность обучаться в удобное для них время и в удобном месте – везде, где есть Интернет.
– Тогда возникает вопрос: за что же платят слушатели бизнес-школ? И за что платит компания, инвестируя в свой Корпоративный университет, если знания можно получать через Интернет?
– Такая постановка проблемы снова возвращает нас к вопросу о конкуренции в образовании. Студенты и слушатели будут в возрастающей степени платить за возможность очного контакта с преподавателем – носителем оригинальных знаний (как правило, являющихся результатом его собственных передовых исследований) и за возможность группового взаимодействия в процессе обучения с талантливыми коллегами в учебной группе. Рост популярности онлайн-платформ еще больше поднимает актуальность этих двух активов бизнес-образования – качества преподавания в аудитории и качества отбора людей на программу. Возвращаясь к нашему Корпоративному университету, хочу подчеркнуть позицию Правления Сбербанка, делающего значительные инвестиции в развитие и обучение ключевых сотрудников. Эти инвестиции должны сопровождаться повышением эффективности управления качеством процесса образования по каждой программе.
Мы впервые в этом году ввели обязательное письменное вступительное испытание на программу «Сбербанк–500» в форме теста. Мы должны быть уверены, что кандидаты на программу могут ее качественно освоить, и проверяем на входе необходимый уровень способностей и базовых знаний для освоения программы. Нам очень важно, чтобы люди в группе имели одинаковую подготовку, были одинаково мотивированы. Слушатели должны быть интересны друг другу, тогда возникает эффект взаимного обучения.
– Какую главную проблему вы ставите перед собой на будущее?
– Корпоративный университет Сбербанка разрабатывает свои программы с активным использованием передовых образовательных технологий. Для нас очень важен вопрос о правильном балансе в форматах образования применительно к каждой конкретной программе. Конечно, кто-то будет защищать консервативные традиции. Другие могут впасть в эйфорию электронного обучения, особенно в ситуации географически распределенного бизнеса. Мне кажется неправильной общая постановка вопроса о распределении времени между очным и дистанционным форматами обучения – 80:20 или 90:10. В зависимости от того, какую компетенцию слушателей мы обсуждаем – управленческую или профессиональную, этот баланс будет разным.
Вместе с тем повсеместное использование – но в разных соотношениях – уникальных новых IT-возможностей обучения несет с собой новое понимание эффективности образования и новые крупные резервы создания конкурентных преимуществ, и скорее всего – глобальных, в сфере образования, в том числе корпоративного. К этому мы стремимся в развитии Корпоративного университета Сбербанка, который должен стать одним из лучших корпоративных университетов в современном мире.
Александр Трушин